Эта профессия, эта работа для зрителя – штука очень загадочная. Тот, кто ни разу не присутствовал при процессе звукозаписи, едва ли представляет, как это все осуществляется, едва ли может предположить, из сколь многого складывается «жизнь» картинки.
Для пояснения некоторых тонкостей создания фильма в том уникальном жанре, в котором выполнено «Манежное Лошадиное Чтение», редакция NHE взяла интервью у звукорежиссера проекта Максима Павлова.
Эпизод «Дуэль. Сен-Жермен».
— Вот расскажите, как звуком придается реальность сцене?
- А я бы не сказал, что звуки придают реальность – они придают конкретность. В целом же звук в кино складывается из элементарных составляющих. Это диалоги (речь), это фоны, это эффекты, синхронные шумы и в нашем случае еще закадровый текст. Закадровый текст можно причислить к диалогу, иногда он вообще отсутствует. Но в «L.E.P.» материал настолько глубок, а количество информации так огромно, что нужно что-то объяснить зрителю для того, чтобы он понял, о чем идет речь. При этом, разумеется, закадровый текст не работает отдельно и не работает отдельно картинка – все вместе служит для достижения поставленных целей…
- Как технически происходит процесс речевой озвучки?
- По одну сторону экрана находится актер у микрофона, а по другую сторону экрана находится режиссер за пультом. Актер начитывает свой текст: проговаривает его, если это закадровый; если это синхронная озвучка актером драматического куска, значит, он должен это делать максимально правильно, соответственно задачи, которая стояла перед ним…. Не сказать, что это интимный процесс.
- А спецэффекты откуда берутся?
- Иногда они берутся из библиотек, иногда они записываются заново, но, как правило, они компилируются из различных звуков. Иногда это записывается синхронистами-звукооформителями, добавляется еще эффект какой-то. То есть это может быть любой звук, даже синтезированный заново, записанный, всё, что угодно. Дело техники. Иногда, и даже очень часто, в качестве спецэффектов выступают синхронные шумы. В нашем случае такое было в сцене поиска электрических проводов. Сцена начинается с лопаты, которая очень крупно, ярко вступает по звуку – и получается эффект.
Просторность черной залы, как в этом можно убедиться, глядя на фото, обманчива. Это в том числе результат работы звукорежиссера, который добавлением гулкости шагов или, например, эха рисует зрителю большие пространства и высокие своды.
- В какой степени звукорежиссер может повлиять на качество отснятого материала?
- Если брать в целом, озвучание, конечно, может, как испортить, так и вытянуть материал, если тот был провален на площадке. Разные варианты возможны. Но очень многое зависит от актера и режиссера, от того, как снимают кино.
Если это был чистовой звук, если режиссер устроил дубль на площадке, и он берется в монтаж и в работу, то всё понятно, и звукорежиссер продолжает работать на постпродакшене с этим звуком. Но вот, допустим, бывает, что режиссер на площадке и на постпродакшене два разных человека. Тогда возникают сложности, например, качество площадочной записи может показаться недостаточным второму режиссеру. Или, например, дубль устроил режиссера на площадке, но, посмотрев его в конце сцены, он в нем разочаровался и видит смысл переозвучить.
Гримёры за работой над одним из сенжерменских дуэлянтов. Из-за тесного соседствования в сцене закадрового текста, диалогов, синхронных шумов и музыки этот эпизод оказался одной из самых сложных звукорежиссерских задач фильма.
- Есть возможность заранее определить, насколько все хорошо получилось?
- Надо учитывать, какую задачу в принципе режиссер ставил перед актером, и насколько тот с ней справился. На первый взгляд может показаться, что всё хорошо, а потом посмотришь сцену целиком на монтаже, и возникает ощущение, что надо бы здесь что-то изменить актерски. И тогда возникает необходимость переозвучания: режиссер добивается необходимого результата уже на постпродакшене, если это не сложилось на площадке…
Беседовала Алина Нос
Как добивались идеального звука на постпродакшне «L.E.P.», а также о работе с «живым» звуком манежных уроков, о завораживающем закадровом голосе и о мошках в конюшне Кралля – в следующем номере Nevzorov Haute Ecole.
